Когда я впервые тебя увидел, я был несколько поражен: небольшая нескладная, но до поразительного стройная фигурка твоей сущности, продуваемая зимним ветром, гордо выпрямившись, стояла у самого начала начал - ада - у обочины одной из заброшенных деревушек кордона. Ты была измучена, но продолжала стоять так, будто тебя застал не поздний февральский вечер, а собачья выставка, в коей теперь ты без сомнения сорвала бы все лавры и почести; теперь тебя вряд ли можно назвать нескладной, но ты осталась такой же стройной и подтянутой. Художник, что так отчаянно пытался выписать, казалось, шедевр, имел свои вкусы: твоя фигура отнюдь не наполнена гармоничностью, плавными линиями и сглаженными переходами, но она весьма изящна и не лишена грациозности; местами проглядывающиеся кости, которых не скрывает даже мягкая волнистая шерсть светло-кремового оттенка с крупными рыжими пятнами на спине и лапах, кажутся изъянами, и нескромно цепляют чужой взгляд; красиво изогнутый хвост, кучерявое "жабо" на шее, поразительно длинные лапы и вытянутая морда лишь добавляют той остроты, играя роль какой-то особой перчинки в вальсе деталей; отдельную роль творец отвел твоим темным глазам, придав им оттенок зеленой хвои лесов, разбавленную рассеивающимся туманом; всегда живые, не подернутые поволокой повседневной рутины и непростым бытием жизни, они словно два драгоценных камня сверкают на твоей славной мордашке; они не были созданы для того, чтобы стать зеркалом твоей души, напротив, они лишь добавляют тебе долю загадочности; в них сложно будет читать твои чувства и мысли, однако, если ты сама захочешь что-то выразить, то сделаешь это так, как не всякий пользуя слова.
Я сравнил бы тебя с актрисой или балериной: ни та, ни та по сути своей не имеют понятия о красоте, однако, они заставляют зрителей биться в восторге, поражая их своими легкими движениями, своим прекрасным выступление, своей непревзойденной игрой.
Скажи, девочка, как называется тот спектакль, что ты разыгрываешь каждый божий день так, словно это и есть твоя настоящая жизнь, не прикрытая тонной грима, не спрятанная под разноцветными одеждами и не присыпанная пудрой из пафоса? И не смей говорить, что я заблуждаюсь в своих суждениях, выводах, ведь я прав; раскусил тебя, расколол, хоть ты и очень долго не поддавалась тискам правды, коими я орудую с того самого момента, как познакомился с тобой. С той поры прошло не одно лето, а я любовался твоей утонченностью и изяществом, подчеркнутыми обликом наивной кокетки, что был замечен накинутым на твои плечи при первой встрече. Тут же был сброшен тобой, чтобы накинуть новый, ничем не уступающий прежнему, но совсем иной, много коварнее, чтобы добиться своей определенной цели, не заботясь о чужих чувствах. Нет-нет, вернее, ты всегда умело создаешь иллюзии, которые помогают тебе манипулировать окружающими, одна из них - иллюзия того, будто полностью принадлежишь кому-то. Отдаешь веревку от воздушного змея своей души и устремляешься вверх, завораживая свои полетом, слепо доверяясь тому, в чьих руках оказалась на этот раз, надеясь, что он не выпустит тебя на растерзание порывистому ветру. Но это лишь в глазах несчастного, что сумел угодить в этот сладкий мед; ты исчезнешь из его жизни, подхваченная свежим потоком ветра, несущим в себе новые твои знакомства, новые возможности, новые желания; оборвешь нити привязанности, будучи ими опутана, забывшись, увлекшись игрой; оборвешь, да так незаметно, будто это не ловкое заговаривание зубов, а невесомый поцелуй на ночь; с рассветом от него останется только воспоминание, а твой след будет потерян в бескрайнем, необозримом небесном пространстве; сама же ты с легкостью в нем ориентируешься, кажется, что тебе известен каждый изгиб этой дороги жизни; ты быстро схватываешь нужную информацию, сохраняя полученные знания, всегда стремишься к новым, но теперь тебя не очень просто удивить; ты ведь не глупая девочка, что с долей глубокого легкомыслия смотрит на этот гниющий мир, нет: ты и сама местами прогнила, опутывая окружающих дерзостью, жестокостью, вытирая лапы об их самолюбие, и тебе все равно, что они будут думать по этому поводу, тебе просто плевать; скажи, а кто твои предки? Я бы не удивился, если бы знал, что твои предки - бараны или ослы, ведь в тебе определенно полно их качеств, тебя не переубедишь, не переспоришь. Но если те и не обладали хорошим складом ума, то у тебя поразительная светлая головка, без которой ты давно бы пропала. Дуракам везет? Нет, увольте, дураки украшают своим истерзанным зловонным телом пустоши, на коих и остаются, не прожив и половину жизни. У тебя же впереди большое будущее, озаренное фонариком твоей непростой сущности, что влияет и на образ жизни, но в кои-то веки скучное, унылое и однообразное бытие стимулировало просыпаться изо дня в день? Оно никогда не станет для тебя таковым, ведь ты уверенная в себе особа, ненавидящая, когда сомневаются в твоих силах; ты еще покажешь тому, кто недооценивает твои возможности, гордо прошествуя по его голове; тебе ничего не стоит утереть нос недоброжелателям, но ты всегда четко видишь границу дозволенного самой себе, и никогда не нарушаешь ее, ты ведь всегда славилась самообладанием, кое имеет не всякий пес; оно всегда служит тебе верную службу, но, как и во всякой истории, всегда есть одно "но": прошлое, что неотступно крадется за тобой по пятам далекими воспоминаниями, исподтишка и без промаха ранит тебя в самое яблочко. Когда-то для тебя все казалось слишком простым для того, чтобы думать о будущем; когда-то у тебя было сегодня, и ни "вчера", ни "завтра" тебя не страшили, но все рухнуло, все поменялось в один момент - тот самый момент, когда пришлось открыть тяжелые занавеси, чтобы начать тот спектакль.
Скажи, девочка, как долго ты будешь играть? Как долго ты сможешь играть?